РосоткатКриминальные авторитеты не охотно дают интервью. Образ жизни и постоянные конфликты между преступными кланами и группировками, не позволяют им в открытую рассказывать о тех или иных событиях, чтобы не подставить ни своих коллег, ни себя.
Авторитет Юра
К тому же много авторитетов, которые не желают публичности, в настоящий момент отошли от чисто криминальных дел, и любое подобное интервью бьет по их репутации, напоминая о лихом прошлом героя.
Конечно среди криминальных лидеров встречаются и те, кто хотел бы, чтобы его фотография была узнаваема, а биография прочитана многими людьми. Но это скорее исключение из правил. Нам приходится много общаться и с людьми из силовых структур, и с представителями криминального мира. И всякий раз последние выступают как засекреченные источники, скрывая свое имя.
Мы пытались взять интервью у многих авторитетов и лидеров бригад, включая и воров в законе. Кто то действительно пошел нам навстречу, другие не хотели бы, чтобы их история попала на всеобщее обозрение. Такие люди сразу договариваются, что если и дадут интервью, то только в рамках анонимности, без упоминаний фамилий и прозвищ. Имена же как правило используются настоящие.
Именно на правах анонимности мы взяли интервью у одного из авторитетов, который сегодня уже считается авторитетным бизнесменом среднего пошиба. Зовут нашего собеседника Юра, в 80-е годы он стоял у истоков зарождающегося рэкета, а затем создал банк, которому впрочем не суждено было переступить порог 2000-х годов.
Встреча журналиста и авторитета состоялась в доме последнего, который находится в одном из элитных поселков Подмосковья.
Авторитет Юра
Он встретил нас у массивных ворот в рубашке и джинсах. Юре на вид лет 60, на двух пальцах левой руки еще видно старые наколки перстней, которые уже выцвели. После рукопожатия хозяин пригласил журналиста и помощника на свою территорию.
— Мои владения — не без гордости сказал авторитет 90-х, показывая обширный участок с коттеджем и несколькими беседками.
С Юрием мы добивались встречи несколько месяцев. Сначала он вообще не разговаривал с нами, на полуслове обрывая связь. Затем пришлось подключать нескольких общих знакомых, так как этот человек был нам очень интересен. Через несколько недель он через своего человека связался с нами, и мы договорились о встрече.
— Я ведь по сути не плохой человек — рассуждает Юрий — Много гадостей обо мне придумали те же журналисты еще в двухтысячных. Помнишь дело Рязанской братвы? Тогда из-за публикаций ко мне приходили с обысками, а ведь я уже отошел от дел.
— Я помню, была информация, что у вас скрывается Ермолов, лидер бригады.
— Да, меня и по этому эпизоду допрашивали. Думали, что раз мы проворачивали еще в девяностых какие-то дела, то он обязательно мог обратиться ко мне за помощью.
— А он не обращался?
Юрий хитро улыбнулся:
— Ну тебе прямо все выложи и на блюдечке с золотой каемочкой положи! — Юрий немного призадумался — У меня Слон не прятался, хотя были звонки от братвы, что необходимо обеспечить его прибежищем. Но ведь тогда все под конкретным колпаком были… Вроде как договорились с пацанами встретиться, обмозговать положение Слона. Но потом эти пришли, с погонами… Видимо звонок отследили. Скажу, приди они на пол часа попозже, то попался бы им беглец тепленьким. А так… Я ведь еще в Балашихи жил, там домик неплохой был. Так они на трех или четырех машинах с полным обмундированием приехали, сразу спалились, никто и не пришел ко мне.
— То есть был реальный шанс задержать Ермолова?
— Теоретически да. Но насколько я знаю, пацаны в тот день подобрались отчаянные, думаю живым бы его точно не смогли бы взять.
— Даже так?
Юрий пожал плечами. Действительно, кто знает, как бы произошли несостоявшиеся события.
— Вы с рязанскими бандитами были заодно? Насколько я знаю, вы ведь в Москве жили?
— И с Рязанскими, и с Тольяттинскими. Да много бригад было, которые на контакт с нами шли.
— А Ермолов ведь сейчас в розыске, он то чем занимается?
— Я поражаюсь вашему брату! Может быть еще рассказать, где он живет? Человек в розыске, мало ли где он может находится? Может в России, как Шарапов, а может и в Европе, если жив остался…
— Вас как самих называли? Группировку вашу.
— Да по разному называли. Одни говорили, Балашихинские, другие Фроловские. Сами то мы как-то и не особо обозначались. Люди знают нас и ладно. А там кто как назовет, по сути к делу не относится. Те же новокузнецкие группировки возьми. Приехали на стрелку, кто такие? Новокузнецкие! Это Лабоцкие которые? Да нет, мы не с ними, из одного города просто. Так и здесь. Главное, кто за бригадой стоял, тогда уже понимали что к чему, какую силу представляют.
— Понятно, значит раз Фроловские из Балашихи, то имеете отношение к Фролу?
— Ну как имели, так своя бригада была у нас, в случае каких-то залетных объединялись под шефством Фрола. А так у него свои заморочки по жизни происходили, мы к этому никак…
— А сидели за что?
— Это? — Юрий посмотрел на выцветающие перстни — Ошибка молодости. Шапку с пацана сбили, еще малолетками. Вот и пришлось у кума побывать. Всего раз, потом в СИЗО в общей сложности еще два года провел по разным делам.
— Уже в составе ОПГ?
— Да, по бригадной линии, как любили мы шутить.
История рэкета
— Многие не любят эту тему, но все-таки — когда вы начали заниматься рэкетом, с чего вообще все пошло?
— А почему не любить, раз это было! Начал не случайно, как сейчас многие открещиваются. Вполне целенаправленно. Вот так же вот сидели с пацанами, как с тобой сейчас сидим, прибегает сосед, мол за ним кто-то там бежит, долг большой выбивают. Ну мы за него встали, драка как сейчас помню была — первое ведь на всю жизнь запоминаешь. Отбили мужика, как-то не думая что за долг, прав он или нет. Ну человека бьют, надо ведь заступиться!
Потом блатные приехали, уже на следующий день. Так мол и так, вы за него вписались, отрабатывать вдвойне надо. Мы к соседу, что там у тебя за дела спрашиваем, почему нас подставил, раз не прав был. Он и накидал, что кооператор, это я знал, и что эти люди вымогают у него деньги за крышу. В то время это слово еще было неизвестно.
В общем покумекали, посовещались с пацанами, ведь бойкие всю жизнь были, да до сих пор такие! Решили еще друзей товарищей поднабрать, да защищаться, а заодно и соседа защитить. В следующий раз приехали они, мы уже готовые были. А парни на рожон не лезут, нас человек двадцать, все на нервах. Блатняки видят это и так спокойно предложили в кафе встретиться с их бригадиром, перетереть. Я с Петрухой пошли на ту встречу, пацаны нас сопровождали. Кто-то пугач взял, кто-то железяку какую-то, в общем подготовились в полную силу.
У кафе уже вишневая девятка стояла, шашлычник суетится перед одним столом, за которым двое парней. Ну мы сели с Петрухой, как бы познакомились. Даже налили нам по сто грамм, шашлыком угостили. А мы то драться пришли, пацаны наизготовке. И нам такую тему толкают, раз мы взяли кооператора под свою защиту, то можем забирать его, отдав за него долг.
Мы еще переспросили — как забирать? А они — он ведь под вами теперь? В общем именно тогда я начал въезжать в тему. Потом с соседом встретился, говорю — сколько они с тебя хотели? Он назвал там какие-то цифры. Я поделил их на два и сказал — либо теперь ты нам платишь такую сумму, либо без нашей защиты этим платишь. Естественно, что он первый раз столкнувшись с подобным выбрал нас, хотя у нас и бригады и так называемого авторитета не было. А потом пошло поехало — кооператоров как грибов было без крыши. Так и взяли под себя большую часть Балашихи.
— А с ворами проблем не было?
— С ворами то нет, а с авторитетами и бригадирами разными были. Мы ведь молодые были. Но все решалось как-то.
— Перестрелки тоже были?
— Бывало конечно, особенно когда мы уже на ногах стояли и коммерсантов свободных не осталось. Все были под кем-то. А ведь прибыли хотелось всем увеличивать, вот и лезли на чужие территории. Ладно раз у кого-нибудь отожмешь денежку, вроде все гладко с их крышей пройдет. А ведь были и дерзкие ребята, которые пытались отбить коммерсантов под себя. Тогда и стреляли.
— И убивали?
— Я думаю не без этого. Иначе бы и шуму столько не было бы вокруг рэкета и группировок.
История бизнеса
— Юрий, когда вы решили, что пора завязывать с рэкетом?
— Уже после трех лет такой бешеной деятельности начинаешь понимать, что это все неправильно. У тебя уже много вроде денег, но ты дальше долбишься ежедневно в эту стену, продолжая разборки, устраивая какие-то засады. Понимаешь, что вот возможность уйти с деньгами и сделать уже без этой возни еще больше денег. Все-равно ты ведь общаешься с коммерсантами, видишь что и как. С одной стороны они были счастливыми людьми, кого конечно не шибко кошмарили. Я понимал, что сейчас, когда все точки уже поделены, начнется новая волна передела. Нужно было уходить.
— Вход рубль, выход два…
— Ну не без этого. Там только в кино показывают — вот совершишь последний «подвиг», и все, гуляй Вася! А в жизни так не бывает. Кто же тебя в легальную жизнь отпустит, если ты очень много знаешь о тех, кто остался в криминале и не хочет легализации? Никто не отпустит. Поэтому приходилось лавировать. Вроде бы ты и бригадой руководишь, оставив ее на зама, и сам в бизнес постепенно лезешь. До конца никто не может легализоваться.
— То есть вы до сих пор так сказать на птичьих правах?
Юрий засмеялся:
— Ну ты сравнения такие брось, все-таки это ты у меня в гостях сидишь… До сих пор как ты выразился… Но правда, те, кто продолжил по криминальной теме, уже не живые люди. Поэтому как бы ни кощунственно это звучало, но с каждой такой смертью постепенно обретаешь несколько процентов свободы. Если когда я постепенно начал отходить от бригады, у меня было всего лишь 5% свободы, то сейчас по прошествии лет, уже наверное процентов семьдесят.
— Вот оно как!
— А ты думал! Один человек умирает, цепочка от него рушится, и с этой стороны ко мне уже нет претензий. Я же говорю, полностью легализоваться никто не может. В природе нет таких людей. Тем более сейчас, когда откроешь интернет и вот все про всех написано. Конечно стараются убирать, пока полиция наша не заинтересовалась прошлой деятельностью, а то и вообще по линии ФСБ люди!
— У вас ведь был банк?
— Да, был свой банк. Небольшой правда, всего несколько отделений, но был!
— Что с ним стало?
— Разворовали деньги! Да шучу! Просто пришлось продать, так как дело оказалось не потяну, на тот момент не было такого влияния, чтобы банк удержать. Деньги потом вложил в лес, металл и ресторан.
— Ресторан до сих пор ваш?
— Да. И металлом тоже занимаемся. Да еще много чем по сырью. Ты ведь знаешь.
— Да, начитан. С авторитетами сейчас общаетесь какими-нибудь?
— Авторитеты сейчас уже все поголовно бизнесмены. С ними и общаюсь. А с лидерами современных ОПГ стараюсь дел не иметь. В наше время заниматься такими делами не то что не выгодно, уже и не так безопасно. Скажем так.
— А у вашей компании крыша имеется?
— Навязать свою хочешь? – смеется.
— Да нет, пока не хочу. Интересуюсь.
— Вот и мы также интересовались в свое время. У нас собственная служба безопасности, сотрудничающая с одним из отделов силовых структур. Какая именно – это уже тайна.
— А последние разборки среди воров, группировок, вас не коснулись?
— Там разборки постоянно идут. Иногда касается, когда в нашу тему влезают. Но как таковых неприятностей не доставляют. Все стараемся решать миром – без стрельбы и посадок.
— То есть люди сейчас понимающие?
— Да, в девяностые все как бешеные были, управы ни на кого не было. Сейчас и полицию, ФСБ действительно боятся.
— Последний эпизод с Шакро Молодым и следователями показал, что как раз полиция сейчас очень коррумпирована местами.
— Что есть, то есть. Там действительно никто за руку их не брал и не давал денег. Они сами обозначали суммы, сами и брали. Сейчас очень много информации про то, что, то один арестованный пошел на сделку, то другой. Раньше кстати подобного на моей памяти не было. Если брали, то без всяких договоренностей.
— Но были же какие-то исключения. Даже в девяностые годы.
— Были. Но это была редкость, а сейчас где ни дело, то сделка со следствием. Кстати так клубки и разматываются. По делу Шакро я знаю, там уже на нескольких генералов вроде как вышли. Но дальше хода не дают, иначе если весь клубок разматается, то на такой уровень можно выйти… Так что не у всех примут сделку, тому же Максименко смысла нет сотрудничать, не позволят…
Мы еще говорили наверное около часа. Но Юрий не пожелал, чтобы этот разговор был опубликован. Рассказывал и про некоторых воров в законе, с которыми все-таки пересекался по жизни, как бандитской, так и уже легальной. Еще про войну в Чечне, как их бригада пыталась влезть на рынок поставок вооружения. Но не было у них таких мощных и всесильных покровителей, которые бы смогли помочь Балашихинским авторитетам в этом вопросе.
Сейчас Юрий практически легализовался и живет в хорошем достатке. Не будь рэкета, был бы наверное каким-нибудь механиком, как признался он, и жил бы в какой-нибудь захудалой квартирке. А так на криминальные деньги был выстроен серьезный бизнес. Не такой конечно крупный, как хотелось бы ему, но и не такой мелкий, который распространен в России, когда люди берут кредиты, чтобы начать какое-нибудь свое дело.
