РосоткатОригинал этого материала
© «Новая газета»
Главред «Эха Москвы» Алексей Венедиктов рассказал Илье Азару об экономическом уничтожении радиостанции гендиректором Павловой по плану Лесина.
[Life.ru, 20.09.2017, «Столичная ФНС начала проверку радиостанции «Эхо Москвы»: Столичная ФНС начала проверку деятельности радиостанции «Эхо Москвы» после публикации информации о крупных долгах редакции. Как сообщает телеграм-канал Mash, запрос налоговикам направил депутат Госдумы Александр Старовойтов. — Врезка К.ру]
«Деньги растут на деревьях»
— Что у вас происходит с деньгами? В телеграм-канале Mash писали, что все плохо.
— В 2014 году господин [экс-глава «Газпром-Медиа» Михаил] Лесин и господин [первый замглавы администрации президента РФ Алексей] Громов назначили нам нового генерального директора [Екатерину Павлову], снеся старого. Когда мы Лесина сняли, то через три дня я с ним встретился, и он мне сказал: «Я не сумел тебя сковырнуть политически, мне начальник не дал, но я тебя уничтожу экономически».
Мы, собственно говоря, до сих пор имеем назначенного Лесиным генерального директора.
Поэтому в известной степени я благодарен и Mash, и депутату от ЛДПР [Александру Старовойтову], который направил запрос [в налоговую]. Ведь я миноритарный акционер, который контролирует треть [акций], я член совета директоров, я главный редактор, но я не знал этих цифр.
— Цифр убытка?
— Если они точные, конечно. Мне же цифры не присылают, даже несмотря на мое требование. Я не знаю ни исполнение бюджета 2016 года, ни бюджет 2017 года. Мне говорят, что это не мое дело, что это дело генерального директора. Но если мы памятуем о том, что говорил господин Лесин в декабре 14-го, то [цифры] меня не удивляют.
— То есть вы хотите сказать, что за неделю так ничего и не узнали?
— Нет.
— Вы не хотели или у вас не получилось?
— У меня не получилось. Я встречался с некоторыми членами совета директоров из «Газпром-Медиа» (владелец «Эха Москвы». — «Новая»), но мне было сказано, что есть генеральный директор. Хотя его назначил, как я понимаю, господин Громов.
— А вы с Павловой не общаетесь, что ли?
— Она мне не отвечает на письма. Что я могу сделать?
— А телефон?
— Нет, ну я пишу официальный запрос. Я член совета директоров, я миноритарный акционер, но мне не отвечают на письма. Мне по телефону цифры не нужны, мне нужен документ.
Значит, налоговая проверка найдет этот документ и предоставит его.
— Вы же известный мастер переговоров.
— Послушайте меня. Когда пришел господин Лесин, была задача уничтожить «Эхо Москвы» как самостоятельную станцию с самостоятельной редакционной политикой. Задача не изменилась.
— То есть ваш генеральный директор сама уничтожает компанию?
— Я об этом узнал из «Лайфа».
— Там пишут, что у «Эха» убыток в 41 миллион рублей в прошлом году.
— Еще раз. Я ничего не могу сказать, у меня нет цифр.
— А как же вы живете-то? Вы же должны понимать…
— Насколько я знаю, и бюджет на 2017 год не утвержден. Что значит, как я живу? Я миноритарий. Так я и живу.
— Я имею в виду как главный редактор.
— Зарплата пока выплачивается без опоздания. Убытки — это же не вопрос главного редактора. Я расходная часть бюджета как главный редактор. Я не занимаюсь доходами, я не занимаюсь рекламной политикой. И не занимался никогда. Деньги растут на деревьях, как известно. Для меня как для главного редактора.
— Но вы же должны интересоваться. Может, завтра все закончится.
— Почему вам это удивительно? Это, повторяю, три года длится. Специально поставленный человек.
— Ну хорошо. А перед этим было все нормально?
— А перед этим мы выплатили дивиденды, на это есть все бумаги. У нас 2013 и 2014 годы были в плюсе. Это точно. И тогда генеральный директор допускал меня до всех цифр.
Мне сейчас совет директоров запретил говорить. У меня все документы, которые есть, которые не имеют отношения к деньгам, — конфиденциально, для внутреннего пользования, чего раньше не было.
— Слушайте, если вам три года назад назначили вражеского гендиректора…
— Почему вражеского? Для акционеров — дружеского. Генерального директора, с которым мы не совпадаем в понимании развития «Эха Москвы». Но это право акционеров…
— Вы же, наверное, как-то должны были попытаться.
— Я попытался. В результате, как вы знаете, этот год начался с того, что мы вынуждены были американского акционера увести под ноль. Все были удивлены, включая высшую власть, потому что по закону [у иностранного акционера] не больше 20% должно было быть. Мы сделали 19,92%. И тогда, видимо, чтобы мы не имели американской юрисдикции в случае конфликта, нам и — внимание! — только нам протолковали закон так, что должен быть ноль.
Мы сделали ноль
[РИА «Новости», 13.03.2017, «Собственник радио «Эхо Москвы» стал на 100% российской компанией»: Ранее сообщалось, что Роскомнадзор направил в адрес «Эха Москвы» письмо о нарушении закона «О СМИ» в части структуры собственности юрлица, 15 февраля радиостанция могла прекратить вещание. Венедиктов тогда пояснял, что претензии ведомства «заключаются в новой трактовке закона» об ограничении до 20% максимально возможной доли иностранных акционеров в капитале российских СМИ.
Доля акций «Эха Москвы», принадлежащая американской компании EM-Holding, акционером которой является бывший медиа-магнат Владимир Гусинский, в декабре 2015 года уменьшилась с 34 до 19,92%. По новым правилам «у иностранного учредителя вообще должен быть 0%». В начале марте Венедиктов заявил, что американские акционеры согласились выйти из учредителей «Эха Москвы». — Врезка К.ру]
— Но вы же понимали, что будете сидеть на пороховой бочке…
— Мы сидим на пороховой бочке 27 лет. Это работа такая. Напомню, что когда нам был один месяц, президент Горбачев сказал: «Что это за вражеская станция под стенами Кремля говорит о том, что солдаты направляются к Москве»? Это работа такая — сидеть на пороховой бочке. Ну что делать? Других бочек нет.
— Но Лесин поджег фитиль, можно сказать, а вы не видите этот фитиль, не видите, насколько он близок к бочке.
— Да, потому что так функционирует система. Что я могу сделать по этому поводу? Я могу продолжать свою редакционную политику, как я ее понимаю. Я ее продолжаю, и она не меняется.
— Хорошо. Если вы до 2014 года были в плюсе и ничего не изменилось в работе радиостанции, то откуда долг?
— Спросите у генерального директора.
— Но вы же можете предположить?
— Могу вам сказать, что фонд заработной платы не вырос.
— В статье Mash еще написано про какие-то премии.
— Может, в администрации они есть. Редакция и журналисты «Эха Москвы» премий не получают.
— Чему, наверное, они не очень рады.
— Не очень рады, но денег нет, и мы это понимаем. И они это понимают.
Я, например, вынужден был разрешить сотрудникам работать параллельно на другие медиа, что раньше было запрещено. У нас нет серой кассы и не было, у нас все в белую. Есть неплохая инфляция с 2014 года, но я ничего не могу сделать. Я себе сократил зарплату на треть — все, что я могу. Это демонстративный жест, конечно.
— Перед этим еще был наезд на вас со стороны Мосгоризбиркома.
— Несколько наездов было, причем запрос в Мосгоризбирком от депутата КПРФ был по поводу того, что тому избиратель сказал, что якобы на «Эхе Москвы» было нарушение в День тишины. Якобы!
Затем выходит председатель Мосгоризбиркома и говорит: «Там было нарушение». Хотя разбора еще не было, и у меня не запрашивали ни расшифровки эфиров, ни мое мнение по этому поводу.
Это наезд, совершенно верно. Еще нам тогда же Роскомнадзор прислал письмо про 4 нарушения на сайте. Мы еще об этом не говорили.
Сейчас?
— Да, сейчас. Члены совета директоров «Газпром-Медиа» впервые со мной согласились, некоторые из них, что все как-то одновременно посыпалось.
— Они вообще на вашей стороне?
— Они на своей стороне, я думаю. Мы же понимаем, что они акционеры поневоле. Мы — такой чемодан без ручки, нести неудобно, а бросить нельзя.
— Вас могут уволить?
— Меня могут уволить в три дня без объяснения причин, разорвать контракт. Но это должен делать совет директоров.
— А зачем тогда у вас проходят выборы главного редактора?
— Если меня увольняют, то автоматически в соответствии с уставом один из моих первых заместителей становится исполняющим обязанности главного редактора и объявляет выборы.
— Мне казалось, что выборы — это защита от увольнения.
— Нет, нет. Это защита от назначения. Весь смысл в том, что если журналисты избрали главного редактора, а акционеры согласились, то уволить акционеры его могут в соответствии с законом «Об акционерных обществах», а назначить [другого] не могут. Поэтому Лесин говорил: «Я тебя уволю, но что я буду делать с твоими сумасшедшими первыми замами?»
— Их же тоже уволить можно.
— Невозможно, они и.о. А в год после выборов или в год перед выборами вообще журналиста уволить невозможно. А у нас выборы каждый год.
— А вас можно?
— Меня можно как главного редактора, но я еще веду передачу, поэтому как журналиста меня с «Эха» уволить нельзя, ведь я освещал в передаче выборы.
«Осталось три СМИ, которые не контролируются Кремлем»
— В последнее время зачистка СМИ, которой давно пугали, все-таки произошла.
— Да. Год тому назад я говорил, что перед новыми выборами общий тренд будет на зачистку СМИ. Помешал, конечно, интернет, в который они внезапно бросились год назад с головой, потому что увидели там угрозу. Но и про нас, маленьких, про традиционные СМИ, не забывали.
Что происходит с «Ведомостями», где издатель, хоть и неформальный, лишен гражданства? Это вообще что? Про РБК, «Газету.ru», Lenta.ru даже не хочу говорить. Про Алишера Бурхановича [Усманова] давно понятно, что у Алишера Бурхановича [Усманова] есть обязательства.
Что у нас осталось из традиционных СМИ? «Дождь» и «Новая газета».
Независимые от Кремля традиционные медиа дожимают, это правда. Но это не меняет нашу традиционную редакционную политику.
— То есть осталось три СМИ?
— Которые не контролируются впрямую Кремлем? Да.
— А к выборам и они будут контролироваться?
— К выборам — посмотрим. Это вопрос не только конкретно этих выборов, это вопрос вообще зачистки пейзажа в преддверии всяких сложностей.
— Но у вас же есть друзья влиятельные, они-то что вам говорят?
— Общая ситуация ухудшения вокруг страны неизбежно приводит к тому, что люди занимают оборонительную позицию. Те, которые нормальные. А те, которые не совсем нормальные, переходят из оборонительной позиции в агрессивную. И их все больше.
Синдром «осажденной крепости» и синдром «пятой колонны» существуют реально. Те люди, которые еще 4 года назад посмеивались над такой конструкцией, сейчас являются частью этой конструкции.
С другой стороны, конечно, сильно напрягает эффект навального, с маленькой буквы, потому что там теперь не только Навальный, но и Удальцов. В политической зоне возникли неконтролируемые лидеры с неконтролируемыми стратами внутри аудитории.
Режим Путина всегда позиционировал себя как режим умеренный, хоть и с уклоном в консерватизм и империализм. И вдруг у вас радикалы вокруг Навального, радикалы вокруг условного Удальцова, мракобесные радикалы вокруг условной Поклонской. То есть появились шипы, и от этого тоже возникает нервная почва, как говорила моя бабушка.
— «Эхо Москвы» всегда называли громоотводом.
— Так говорили они, а не мы. Нам все равно, как нас воспринимают.
— То есть вас не тронут.
— Я себе очень хорошо представляю, когда к Владимиру Владимировичу войдут люди с папочкой, и он скажет: «Надоели». И всё. Тогда можно меня уволить, можно радио обанкротить.
И генеральный директор-то найдет себе другое место, не волнуйтесь.
«Мне интересно носить кардинальскую шапку»
— «Эхо Москвы» стало фактически единственным СМИ, которое активно освещало муниципальные выборы.
— Абсолютно. Мы единственное СМИ, которое освещало, и только нам и предъявили: мол, какого хрена освещали.
Наша работа — освещать. Я тупой, у меня работа такая — ваше говно вывозить.
— Я так понимаю, что освещение это было за деньги?
— Были, конечно, выкуплены контракты, и генеральный директор хвалилась, что заключила их. Но были люди, которые в своих передачах говорили про выборы, потому что считали, что эти выборы важные. Пархоменко, Латынина, Шульман — какие деньги?
— Такие рекламные контракты через вас идут?
— Нет. Кац пришел ко мне, а я его отправил к Павловой, потому что я деньгами не занимаюсь. Заработало «Эхо» честно. Пришли жириновцы — и такой же контракт с ними заключили. С КПРФ или «Единой Россией» было бы так же.
— А что, как вы думаете, произошло вообще на муниципальных выборах?
— Для меня произошла одна очень важная вещь: результаты выборов показали, что у Навального нет ключа от ядерного чемоданчика оппозиции, и без его поддержки демократы могут избраться во власть.
— Это единственный вывод?
— Это самый главный вывод. А что, собственно, остальное? Пришли молодые, порвали тех, кто не захотел прийти, и избрались. Так это же отлично. Это те же самые 27% Навального [на выборах мэра в 2013 году], грубо говоря. Или 20% процентов Прохорова. Эти люди были всегда, просто их надо было мобилизовать.
Совершенно понятно, что политически и технологически Гудкову и Кацу, удалось мобилизовать небольшую часть московского электората и перебить с помощью технологий современных старые технологии. Но это не удивительно, ведь если люди хорошо работают, они имеют большие шансы выиграть.
— Мне даже показалось, что там, где «Единая Россия» проиграла, она чуть ли не в поддавки играла. Например, в Хамовниках у нее не было никакой агитации.
— Нет, никакой игры в поддавки не было. Это было решение тех людей в мэрии, которые так решили проводить кампанию. Было сделано все, чтобы не было явки, так как была уверенность в том, что партия власти с помощью административного ресурса приведет тех, кто обычно приходит, а оппозиция не сумеет мобилизоваться. Они проиграли на этом.
— Кстати, если вы внимательно посмотрели итоги выборов, «Единая Россия» же на самом деле даже выиграла.
— Нет, они не выиграли. Статистика — это лукавая цифра.
— Но раньше у коммунистов было достаточно депутатов, чтобы выдвинуть своего мэра, а теперь никто, кроме «Единой России», сделать этого не может.
— Даже смешно говорить. Если уж Навальному дали [подписи в 2013 году], то коммунистам точно дадут. Даже вопроса нет. Все парламентские партии выдвинут кандидатов в мэры, даже не волнуйтесь за них вообще. Вообще коммунисты, ЛДПР и справороссы в Москве — это крылья одной партии. 200 коммунистов или 40 коммунистов — это не важно, ведь все партии поддерживают Путина и Собянина.
— Но есть версия, что эта победа демократов вернет веру избирателя к политическому процессу и придаст легитимность президентским выборам. И теперь уверовавшие в демократию люди снова пойдут голосовать за условного Явлинского.
— Я не разделяю теорию легитимности. Владимиру Владимировичу Путину не нужны никакие подтверждения своей легитимности. Все эти слова как раз идут от тех, кто не хочет ходить на выборы. Даже получив 25% голосов населения, Путин — легитимный президент, а Собянин — легитимный мэр. И эти разговоры про легитимность — в пользу бедных. Вот в Свердловской области не зарегистрировали абсолютно незаконно Ройзмана, он вместе с Навальным объявил бойкот, но губернатор Куйвашев спокойно избрался — и что? То же самое здесь.
А то, что во главе нескольких собраний встали представители оппозиции, это важно. Вот депутаты Басманного округа собираются делать запрос по поводу установки бюста Сталина на их территории. Они могут затребовать документы, посмотреть, почему на арендованной земле поставлен бюст Сталина. Вот вам, пожалуйста.
— А что думаете про Собчак, которая якобы на выборы президента пойдет?
— Она имеет право? Имеет. Пусть идет. Давайте вспомним, что господин Навальный не смог бы быть зарегистрирован кандидатом в мэры в 2013 году, если бы «Единая Россия» ему не дала голоса. И кто-то посмел назвать его спойлером, кто-то посмел говорить о его сговоре с Собяниным, или с Путиным, или с Володиным? Да нет, конечно. Он этим воспользовался, был абсолютно прав.
Это дало возможность показать, что в Москве 27% голосуют не так, как большинство. Отличный был эксперимент. И пусть идут все. Я за то, чтобы Навального, Собчак, Явлинского зарегистрировали — всех, кто захочет. Я вообще противник муниципального фильтра.
— А вы сами не хотите пойти?
— А я не занимаюсь политикой в том смысле, в каком это имеется в виду. Мне это неинтересно. Политика — командная игра, политика — игра компромиссов. А здесь я первое лицо. Я хочу променять свое первое лицо на 147-е? Нет, конечно. Даже в команде правящих.
— Почему?
— Я на седьмом десятке. Мне интересно другое. Мне интересно носить кардинальскую шапку.
— Серую?
— Конечно. А не корону.
— Но это же игра. Вы же не являетесь никаким серым кардиналом.
— Не являюсь, конечно. Я вообще кардиналом не являюсь. Я маленькое провинциальное радио, как известно (улыбается). […]
***
ЗАО «Эхо Москвы» довели до готовности к ликвидации
Оригинал этого материала
© Life.ru
Как следует из внутренней отчётности ревизионной комиссии, а также внешнего аудита хозяйственной деятельности одного из ключевых игроков на рынке радиовещания в стране, радиостанция «Эхо Москвы» испытывает серьёзные экономические трудности, грозящие управляющему брендом акционерному обществу ликвидацией, а редакции — выселением из основной студии на Новом Арбате. В бухгалтерской отчётности и аудиторских документах «Эха Москвы», с которыми удалось ознакомиться Лайфу, наглядно виден лавинообразный рост убытков радиостанции, рост непрофильных расходов на административный аппарат, а также ведение хозяйственной деятельности через аффилированные юридические лица, из-за которых у «Эха» постоянно падает выручка от продажи рекламы.
Убытки, сплошные убытки
Аудит ЗАО «Эхо Москвы» проводила довольно известная аудиторская компания «Нексиа пачоли», и первое, что бросается в глаза при чтении как заключения аудиторов, так и документов ревизионной комиссии, это существенное падение стоимости чистых активов компании, которое наметилось примерно с 2015 года.
Так, в 2016 году ЗАО «Эхо Москвы» получило убыток от своей деятельности в размере 41,24 миллиона рублей. Годом ранее убытки составили также немалую сумму — 93,132 миллиона рублей. Конечно, «Эхо» смогло в 2016-м подсократить убытки, однако, если сравнить с прибыльным 2014 годом, рост составляет минус 262%. Самое интересное, что выручка у ЗАО «Эхо Москвы» растёт, по сравнению с 2015 годом, на 29% — до более чем 431 миллиона рублей. Зато в балансах — сплошные убытки.
Более того, в прогнозных цифрах самого «Эха», которые были представлены в конфиденциальном отчёте акционерам, убыток за 2016 год и вовсе может составить 127 миллионов рублей. О причинах такого положения мы поговорим чуть ниже, а пока стоит сказать пару слов о таком крайне важном показателе для любого акционерного общества, как размер чистых активов.
Этот показатель важен потому, что при падении объёма чистых активов ниже размера уставного капитала (как того требует федеральный закон «Об акционерных обществах») в течение двух отчётных периодов такое акционерное общество подлежит ликвидации. Процитируем 11-й пункт 35-й статьи этого закона:
— Если по окончании второго отчётного года стоимость чистых активов окажется меньше величины минимального уставного капитала (10 тысяч рублей), общество не позднее чем через шесть месяцев после окончания отчётного года обязано принять решение о своей ликвидации.
По закону Федеральная налоговая служба в таком случае может пойти в суд и предъявить соответствующий иск с требованием о ликвидации акционерного общества.
И вот тут ЗАО «Эхо Москвы» как раз таки и оказывается в полной мере подходящим для этой процедуры. Так, согласно данным бухгалтерской отчётности за 2016 год, объём чистых активов «Эха» составил 79,833 миллиона рублей. Штука в том, что в 2015 году объём чистых активов также был в отрицательной зоне (и составил –38,593 миллиона рублей), а значит, теперь ФНС вправе требовать ликвидации общества, если только акционеры не успеют внести безвозмездный взнос в размере тех самых 79,833 миллиона рублей в уставной капитал «Эха».
С учётом того что мажоритарным акционером радиостанции является холдинг «Газпром-медиа», ему и придётся вносить львиную долю этих денег. Ну или ликвидировать «Эхо Москвы».
С вещами на выход
Однако, ещё до того как ликвидировать известное СМИ, его, вполне возможно, попросят освободить помещения на Новом Арбате, где находится основная производственная площадка радиостанции. Все дело в том, что из-за роста убытков и нехватки финансов на оплату текущей деятельности «Эха», радиостанция задолжала Департаменту имущества столичного правительства, которому и принадлежат помещения на Новом Арбате, где размещается «Эхо Москвы», 14,783 миллиона рублей.
Как указывается в заключении Ревизионной комиссии «Эха Москвы», по условиям договоров аренды за несвоевременное погашение задолженности предусмотрено взимание пеней.
Так, в 2016 году, просрочка в оплате по вышеуказанным договорам аренды составила более пяти месяцев. Самое интересное тут заключается в том, что, согласно условиям договора аренды № 01-01096/99 от 11.10.99 г., с которыми удалось ознакомиться Лайфу, неплатежи за предоставляемые в аренду помещения более чем за два месяца являются основанием для расторжения договора — и соответственно выселения радиостанции.
Однако это является именно правом Департамента имущества города Москвы, в связи с чем остаётся только гадать по поводу того, почему столь щепетильная в финансовых вопросах столичная мэрия так и не приказала «Эху» освободить помещения, на что имеет полное право, согласно договорным условиям.
Между тем, помимо долгов перед Департаментом имущества московского правительства, «Эхо» копит долги и по федеральным налогам и отчислениям. Так, в балансе общества указано, что в 2016 году «Эхо Москвы» не заплатило в бюджет налог на НДС в размере 13,774 миллиона рублей. Имеется также долг по налогу на прибыль в объёме 9,207 миллиона рублей и небольшой по сравнению с предыдущими, но всё равно непогашенный долг по НДФЛ в размере 1,937 миллиона рублей. В сумме там набегает почти 25 миллионов рублей, и у руководства радиостанции могут возникнуть уже проблемы уголовного порядка, так как статью 198 УК РФ («Уклонение от уплаты налогов») ещё никто не отменял.
Странная реклама, или как «Эхо» теряет миллионы
Крайне плачевное финансовое положение известной радиостанции во многом стало следствием довольно сомнительных схем по продаже прав на вещание и рекламу в регионах, а также на производство контента каким-то непонятным и зачастую ненужным фирмам, которые, по мнению аудиторов, служат лишней «прокладкой», также связанной с нынешним менеджментом «Эха Москвы».
Во-первых, у радиостанции постоянно падает выручка от продажи рекламы на его региональных подразделениях. Так, к примеру, если в 2013 году доходы от рекламы в региональных филиалах составили 23,839 миллиона рублей, то в 2016 году — всего 13,987 миллиона. Падение на 36%, если сравнивать эти два года, и на 8%, если сравнить 2016-й с 2015 годом.
Как следует из меморандума с выражением особого мнения ревизионной комиссии А. А. Полетыкина, в основе этого лежат взаимоотношения «Эха Москвы» с ООО «Вещательная корпорация Проф-Медиа». С этой компанией у «Эха» оформлен специальный договор, согласно которому было отменено фиксированное вознаграждение и размещение рекламы стало осуществляться по агентской схеме. Сама «Проф-медиа» при этом является дочерней структурой «Газпром-медиа», и схема, при которой у менеджмента «Эха» отобрали право самим заниматься поиском и привлечением рекламодателей, выглядит как выражение крайнего недоверия к руководству «Эха» и его бизнес-способностям.
Однако есть ещё и ООО «Эхо-СВ», которому головное ЗАО передало право заниматься региональным рекламным рынком. Как отмечается в особом мнении члена ревизионной комиссии А. А. Полетыкина, «сомнительность существования такой посреднической схемы подтверждается не только отсутствием какой-либо информации, обосновывающей её экономическую целесообразность, но и полным отсутствием у акционеров общества сведений о деятельности, выручке и активах ООО «Эхо-СВ».
Понять, зачем нужны дополнительные посредники для привлечения фактически одного из ключевых источников финансирования любого СМИ — рекламы, и вправду крайне сложно. Стоит отметить также и тот факт, что «Эху» могут в итоге доначислить НДС за такие схемы продажи рекламы, что, соответственно, приведёт к корректировке суммы убытков в сторону их увеличения.
Немало вопросов у аудиторов вызвала и передача прав на программу «Особое мнение» телеканалу RTVI. Выяснилось, что «Эхо» передаёт телекомпании RTVi исключительные права на программу «Особое мнение». Стоимость услуг составляет 25 тысяч долларов в месяц. По расчётам ревизионной комиссии, стоимость договора не покрывает всех расходов общества — с учётом оплаты площадки на базе ФГУП «Останкино», а также зарплат сотрудникам и разного рода текущих хозяйственных нужд, уже в декабре 2016 года получен убыток. Причём убыток крайне большой — порядка двух миллионов рублей в месяц, или 24 миллионов рублей в год. При этом ревизоры отметили, что 1 июля 2016 года на телеканале RTVi транслировались «Особое мнение», вот только доходы от телеканала общество не получало. В итоге получается какой-то крайне странный и очень затратный видеопродакшен с существенными годовыми убытками.
Самая же интересная схема осуществлялась в рамках проекта «Сетевизор», который представляет собой стриминговую онлайн-платформу по вещанию картинки из студии «Эха» в Сеть. Как оказалось, «Эхо Москвы» платило ООО «Сетевизор» за эти трансляции, но доходы от рекламы, которая размещалась на сайте радиостанции, шли почему-то тоже всё тому же «Сетевизору». Итог, как не трудно догадаться, опять-таки плачевен — почти три миллиона убытков в период с апреля по декабрь 2016 года.
Управленческая «яма»
Проблемы у «Эха Москвы» на самом деле проистекают от руководства, что признают также и ревизоры. Так, для сокращения издержек менеджмент предлагает сокращать редакционный персонал, но при этом речь не идёт об оптимизации административных расходов и управленческого аппарата. Странными выглядят и расходы на фонд оплаты труда — так, если в 2015 году премий вообще не было, то в 2016-м их начислили уже 8 миллионов, а в 2017 году прогнозируется выплата и вовсе 10,6 миллиона рублей.
Напомним, что все эти годы ЗАО «Эхо Москвы» является глубоко убыточным предприятием. Для иллюстрации укажем только на такой факт — радиостанция привлекла заём у своей головной структуры «Аура-медиа» в размере 40 миллионов рублей, из которых получила платёж в 17,5 миллиона рублей. Кредит, как известно, нужно погашать и платить проценты, но одних только премий было выплачено больше, чем весь привлечённый транш.
Странные управленческие траты при этом множатся. Так, в 2016 году значительно возросла сумма представительских расходов: по сравнению с 2015 годом сумма увеличилась на 6,956 миллиона рублей и составила 13 578 000 рублей, превысив бюджет почти на 11 миллионов рублей. Примечательно, что некоторые такие представительские траты гасились как бы по бартеру — так, к примеру, за корпоратив стоимостью три миллиона рублей «Эхо Москвы» расплатилось с рестораном «Арго» размещением в эфире 333 рекламных роликов на аналогичную сумму, которые пока так и не появились, что в итоге может привести к тому, что фирма потребует оплаты корпоратива уже живыми деньгами и в бюджете «Эха» возникнет ещё одна пробоина шириной в три миллиона рублей.
В целом можно констатировать, что существующая бизнес-модель «Эха Москвы» является крайне неэффективной, а продажи рекламы находятся фактически «на откупе» у каких-то серых фирм, аффилированных с менеджментом. Всё это и привело к тому, что радиостанция оказалась на грани выселения из своего основного производственного помещения, а глубокая убыточность ставит на повестку вопрос о дальнейшем существовании этого СМИ.
