РосоткатОригинал этого материала
© «Газета РБК»
Высокий суд Лондона вынес решение по спору АСВ, конкурсного управляющего банкротящегося Межпромбанка (МПБ), с его владельцем Сергеем Пугачевым, скрывающимся во Франции. О признании последнего бенефициаром новозеландских трастов.
пугачев
«Смысл трастов был спрятать контроль над активами, сделать видимость… что они ему не принадлежали», — приводит портал слова судьи.
Позиции сторон
Таким образом, фактически трасты признаны мнимыми, реальным владельцем стоящих за ними активов — Сергей Пугачев, и АСВ как конкурсный управляющий Межпромбанка получает возможность обратить взыскание на эти активы, подтвердили РБК в Hogan Lovells — юридической компании, представляющей интересы АСВ. Это случится, если сегодняшнее решение первой инстанции по этому вопросу устоит при дальнейших разбирательствах, если таковые последуют.
Позиция АСВ изложена в пресс-релизе агентства. «Суд установил, что дискреционные трасты Пугачева (у которых нет конкретного бенефициара, считается, что такие структуры максимально защищают скрытые за ними активы. — РБК) являются притворными, а на активы, переданные в эти трасты, может быть обращено взыскание как на собственное имущество Пугачева.
В решении от 11 октября 2017 года суд согласился с тем, что рассматриваемые трасты в действительности не были настоящими дискреционными трастами. Истинная сущность этих трастов заключается в том, чтобы Пугачев оставался единственным бенефициарным собственником трастовых активов. Он сохранял абсолютный контроль над активами в силу своего статуса «протектора» этих трастов, что, помимо прочего, позволяло ему сменить доверительных управляющих трастов, если бы они перестали выполнять его поручения», — говорится в документе.
В числе активов, скрытых за трастами, АСВ называет, в частности, «два объекта в Лондоне и виллу на острове в Карибском море».
Позицию Сергея Пугачева передала его пресс-служба. Она традиционно противоположная: «Юридическая фирма «Хоган Ловеллс» от имени Агентства по страхованию вкладов (АСВ) в мае 2016 года обратилась в английский суд с иском о признании, что некое имущество начиная с 2011 года было якобы передано в трасты недобросовестно.
Иск был подан в английский суд, несмотря на то что трасты являются новозеландскими и, следовательно, не подпадают под юрисдикцию Великобритании. Г-н Пугачев, являясь гражданином Франции, также не подпадает под юрисдикцию английского суда. Любые юридические споры по поводу новозеландских трастов могут рассматриваться исключительно в Высоком суде Новой Зеландии.
Несмотря на то что главным ответчиком по делу является Сергей Пугачев, он не был уведомлен о данном судебном заседании. В судебном процессе не участвовали ни он, ни его адвокаты. АСВ в своем иске просило признать г-на Пугачева собственником имущества, переданного в трасты, а передачу имущества в трасты — притворной. Несомненно, главным пунктом иска АСВ явилась просьба о передаче имущества, принадлежащего новозеландским трастам, Агентству по страхованию вкладов. Данная просьба не была удовлетворена судом. Учитывая, что имущество большей частью передавалось в трасты третьими лицами, сама просьба о признании г-на Пугачева собственником данного имущества является абсурдной».
История вопроса
Как ранее сообщал РБК, судебные разбирательства ведутся в отношении пяти новозеландских трастов.
В активах трастов общей стоимостью, по оценкам АСВ, десятки миллионов долларов — дорогостоящие объекты недвижимости в Англии, Франции, Швейцарии, России и США, а также денежные средства на банковских счетах. Информацию об активах, скрытых за трастами, АСВ получило в рамках разбирательств по аресту активов Пугачева в Высоком суде Лондона (приказ об аресте вынесен летом 2014 года в обеспечение решения российского суда о привлечении Пугачева к расплате по долгам банка. — РБК) от доверенных лиц бизнесмена, а также в результате проведения обыска по приказу суда в помещениях, занимаемых Пугачевым и лицами из его окружения. Сергей Пугачев формально не является бенефициаром трастов.
Банкротство Межпромбанка — одно из крупнейших банковских банкротств в новейшей российской истории. Хотя оно началось еще в конце 2010 года, на 1 сентября 2017 года банк оставался должен нескольким сотням кредиторов более 80 млрд руб.
[«Ведомости», 12.10.2017, «Активы беглого российского банкира нашлись в трастах Новой Зеландии»: Членам семьи Пугачева согласно проспекту одного из выпусков еврооблигаций Межпромбанка принадлежало 81% его акций. Пугачев контролировал его через новозеландский траст OPK Trust Company, но судебные разбирательства АСВ и Пугачева ведутся в отношении пяти других трастов.
По словам представителя Пугачева, тот не был уведомлен о вчерашнем судебном заседании. Кроме того, напомнил представитель, основанием для этого иска было российское решение от 30 апреля 2015 г. о привлечении Пугачева к субсидиарной ответственности, которое позже Девятый апелляционный суд признал незаконным. АСВ «утаило» эту информацию от английского суда, заявил представитель экс-банкира. […]
Решения Высокого суда могут быть обжалованы в Апелляционном суде, а далее — в Верховном суде Соединенного Королевства, замечает партнер Tertychny Agabalyan Иван Тертычный: «В деле Пугачева суд скорее всего опирался на ряд более давних прецедентов, которые говорят о том, что если ответчик не содействует суду и не раскрывает свои активы, то суд может обязать самого ответчика доказать, что он не имеет к спорным активам отношения. Очевидно, Пугачев этого не сделал». […]
Прямых последствий в виде взыскания имущества в рамках этого иска для Пугачева не будет, говорит партнер коллегии адвокатов «Юков и партнеры» Светлана Тарнопольская: «Однако в будущем, когда дело дойдет до исполнения решения о привлечении Пугачева к субсидиарной ответственности, на все то, что было скрыто за трастами, также будет обращено взыскание». Поэтому, конечно, этот суд разрешился в пользу АСВ, констатирует она. — Врезка К.ру]
Что дальше
Следующий шаг для АСВ — обратить взыскание на активы из новозеландских трастов, продать их и внести вырученные средства в конкурсную массу Межпромбанка для расчетов с кредиторами.
«Решение в пользу АСВ означает, что Пугачев в итоге лишится активов, переданных в траст», — говорит руководитель департамента правового консалтинга и налоговой практики «КСК групп» Дмитрий Водчиц. «Признание гражданина Пугачева бенефициаром мнимого траста позволит признать имущество такого траста его личной собственностью и обратить взыскание по его долгам на такое имущество и таким образом удовлетворить требования кредиторов», — указывает адвокат, управляющий партнер компании «Кочерин и партнеры» Владислав Кочерин.
Однако, как указывают юристы, это не быстро и не так просто, как кажется на первый взгляд.
«Вывод активов в рамках судебных решений из любых трастов — очень сложная и дорогая процедура, — говорит адвокат FBK Legal Дмитрий Парамонов. — Вести такие дела могут только юристы, имеющие подобную практику в английской юрисдикции: их услуги стоят значительно дороже, чем российских коллег. Также для сбора доказательной базы привлекаются множество сторонних специалистов, которые проводят финансовую разведку, ищут свидетелей, рассылают запросы о предоставлении информации в различные ведомства».
«Не стоит забывать и о том, что принятое решение по данному вопросу не является окончательным и может быть обжаловано», — добавляет Владислав Кочерин.
Окончательной победой АСВ можно будет считать обращение взыскания на активы, до которого как минимум год, считает партнер юридической фирмы ЮСТ Александр Боломатов.
Последствия для рынка
Тем не менее текущий выигрыш АСВ — прецедент, имеющий глобальное значение: ранее бизнесмены, скрывающие активы за дискреционными трастами, не признавались их бенефициарами, указывают юристы. Это знак всему бизнесу: возможностей выводить и скрывать активы становится и будет становиться все меньше.
«Это решение может подорвать широко распространенную структуру владения имуществом через трасты. Также оно даст очень серьезный инструментарий кредиторам, «гоняющимся» за своими должниками по всему миру и, скорее всего, вынудит десятки недобросовестных должников начать договариваться о погашении долгов, в то время как до сих пор большинство из них чувствовали себя довольно комфортно», — рассуждает управляющий партнер «Кульков, Колотилов и партнеры» Максим Кульков.
Решение суда, конечно, будет прямым прецедентом в Англии, а также косвенным прецедентом в странах англосаксонской системы права (прежде всего Британские Виргинские острова, Кипр, Гонконг и т.п.). Кроме того, оно будет признаваться и к нему будут прислушиваться во всех цивилизованных странах, отмечает он.
«Чем больше подобных решение будет принято в пользу АСВ, тем больше будет подобных попыток, и за счет этого дорогой процесс трансграничного привлечения бенефициаров обанкротившегося бизнеса к расплате по долгам их компаний перед кредиторами может стать в перспективе дешевле», — резюмирует Александр Боломатов.
***
Оригинал этого материала
© Коммерсант.Ру
«У решения английского суда не будет последствий»
[…] В эксклюзивном интервью экономическому обозревателю «Ъ FM» Константину Максимову сам Сергей Пугачев назвал решение «частным мнением одного судьи».— Решение, которое вынес Высокий суд Лондона, называют уже и прецедентным, и знаковым. Вы ожидали такой вердикт?
— Да, конечно. Только оно вовсе не является никаким прецедентом. Решение было издано как минимум неделю, может быть, десять дней назад, было роздано адвокатам и их клиентам, а остальным было запрещено его передавать. У меня и у моих адвокатов была возможность его внимательно почитать. Ничего беспрецедентного или сенсационного не произошло. Решение довольно объемное. Вообще это довольно старая история, не вот вчера началась и сегодня завершилась. В деле много нюансов.
Вот юридическая фирма Hogan Lovells представляет интересы АСВ в Англии, хотя незаконно — есть закон о закупках, в конце концов, но откройте страницу АСВ и попробуйте найти такую юридическую фирму Hogan Lovells — представляет она интересы АСВ или нет? Она не представляет, потому что не прошла тендер. У АСВ нет полномочий представлять интересы Межпромбанка, и причем это решение российского суда, а не английского.
Трасты, о которых идет речь — дискреционные, то есть закрытые. Вы не знаете, кто в этих трастах бенефициары. Кто угодно может быть, это нормальная совершенно мировая практика. Поэтому и сумму претензий никто не может определить, потому что непонятно, что в трастах.
— Вот в информационных сообщениях мы читаем, что в решении судьи говорится: суть трастов заключалась не в том, чтобы передать контроль над его активами кому-либо еще, а в том, чтобы скрыть свой контроль над ними, и господин Пугачев намеревался использовать трасты в качестве средства для введения в заблуждение других людей.
— Это не так. Но прежде надо немного в теорию уйти, пояснить разницу в системе законодательства в разных странах. Англосаксонские страны применяют систему common law, а, допустим, Россия, Франция, Германия — это civil law. В чем разница существенная? При common law судья — это некий уважаемый человек, к которому вы можете обратиться, по сути, с любым вопросом.
Когда это происходит в Англии между англичанами, это имеет некие последствия, потому что есть юрисдикционное право. Тут надо отметить то, что трасты новозеландские. Новозеландские трасты, естественно, подпадают под рассмотрение по существу — если там есть подозрение, что они были созданы нечестно, неправильно, имущество внесено не так, нарушены законы — Новой Зеландией.
Есть наше привычное представление, что судья вынесет решение. Нет, он вынесет не решение. Это некое его discretionary judgment, то есть его мнение по данному конкретному вопросу, его мнение. Это не решение как в российском арбитражном или уголовном суде, которое имеет последствия. А это решение, которое отражает точку зрения судьи Бирсса. […]
— Вы будете подавать апелляцию или каким-либо образом оспаривать это решение судьи?
— Главным ответчиком по этому делу являюсь я лично, не трасты. О том, что состоится такой суд, меня никто не уведомил вообще. Это нарушение судебной процедуры. То есть я — главный ответчик — в процессе не участвовал вообще. Ни мои адвокаты, ни я, никто. Мы узнали за два дня до окончания процесса. Процесс длился там неделю, или 10 дней, я точно не знаю, так как я в нем не участвовал.
Скажем так, мы узнали, что АСВ судится само с собой — это нормальная практика common law, когда вы приходите в одностороннем порядке и доказываете судье что-то, просите его вынести некоторое решение. А потом вам предоставляется возможность, если вам это нужно, вы можете это обжаловать. Есть процессуальные нарушения очевидные, да, но ничего такого сенсационного в данном конкретном решении ни я, ни мои адвокаты не нашли.
Очень важно посмотреть, что просили представители АСВ в своем иске — просили они совсем другого. Я прямо открываю иск: они просят признать, что трасты и активы, которые были переданы в трасты, они созданы недобросовестно — это очень такое расплывчатое понятие, не «преступным путем, украдены деньги или обман» — они некоторым образом недобросовестные. Далее они просят признать, что умышленно были переданы какие-то активы для того, чтобы уйти от ответственности.
При этом АСВ абсолютно в лице своих юридических консультантов не объясняют, что они под этим подразумевают. Это очень важно: трасты были созданы в 2011 году, иск о субсидиарной ответственности был подан в 2013 или 2014 году, могу ошибаться. Решение по нему состоялось в 2015 году. Речь идет о чем? Что вы знали, что произойдет через пять лет, предполагали, что там появится АСВ, будет какой-то иск против вас, решили на всякий случай что-то сделать. Но самое главное: они просят, и в этом было отказано, передать АСВ имущество, находящееся в трастах. Судья в этом отказал.
Более того, он даже технически этого сделать не мог. Даже если бы судья с требованием согласился, для этого надо идти в Новую Зеландию, во Францию, где оно находится, в разных местах — по месту нахождения имущества. И заново судиться по полной программе, по другому совершенно закону. Это решение — это самый дорогой пиар, который я видел. АСВ пытается доказать, что оно проводит некую такую работу.
— Но повлечет ли этот, говоря вашими словами, «прецедент», другие иски в других странах, возможно?
— Нет, конечно, это не имеет ни малейшего смысла ни для кого. Кроме АСВ. АСВ – это организация, которая участвовала в экспроприации моих активов, против которых возбуждено уголовное дело, допустим, во Франции по тяжелым статьям. И я бы еще одну вещь добавил. Ранее состоялось некое решение российском арбитражном суде по поводу субсидиарной ответственности — вот оно действительно беспрецедентно. Базировалось оно на показаниях одного человека, который в это время находился в тюрьме. Никакого другого доказательства не существует. Причем он в своих показаниях сказал, что знает он об этом из прессы.
— То есть с обвинениями, которые вам инкриминируются на территории России, вы не согласны?
— Очевидно, это абсурд. Вышло решение российского суда о субсидиарной ответственности — привлечь господина Пугачева к субсидиарной ответственности на совершенно нереальную сумму гигантскую, независимо от того, есть у меня эти деньги, нет у меня этих денег. Судья же не ищет ничего. А в законе написано, что АСВ ничего искать не должен, а должен любые права требования моментально продавать на открытых торгах электронных. Это долгая история. Вот решение — он должен 75 млрд руб.. При чем здесь английский суд?
В данном случае нельзя же сказать, что я украл 15 млрд. Насобирали банку, который мне не принадлежал, Центральный банк дал кредит, все умножили, перемножили, сложили. Естественно, я к этому ни малейшего отношения не имел и не имею. Далее были долгие процессы в различных инстанциях. В итоге решение было признано уже Верховным судом, нет выше инстанции. Я подал жалобу, как гражданин Франции, по поводу отмены этого решения как незаконного. На сегодняшний день дата не назначена. На мой взгляд, законным решением не может быть никакое другое, кроме как отмена этого решения по поводу субсидиарной ответственности.
— Этот иск в каком суде подан?
— В Московском арбитражном.
— А как идет дело, которое рассматривается в Международном арбитражном трибунале Гааги? В какой стадии оно находится?
— Иск был подан довольно давно, с 2012 года мы готовили этот иск, это довольно серьезная и сложная работа. 21 сентября 2015 года уже официально был принят иск к рассмотрению, шесть месяцев было дано Российской Федерации для того, чтобы постараться заключить мировое соглашение или сделать предложение по поводу мирового соглашения. Но Российская Федерация не сделала ничего, кроме каких-то жестких шагов, зная, что, естественно, Франция своих граждан не выдает. Ничего кроме не произошло.
Дальше процедура очень простая, вы выбираете из листа арбитров, которые существуют. Я выбрал французского, я считаю, лучшего специалиста по арбитражу. Россия проспала эти сроки, потому что срок был месяц. Потом написали мне письмо с просьбой дать еще возможность. А если вы не сделали этого, то тогда уже президент трибунала назначает вам арбитра. Назначен был некий арбитр.
— И на какой результат вы рассчитываете?
— Это абсолютно нормальный коммерческий трибунал, который принимает решения, которые обязательны к исполнению, любые приказы обязательны к исполнению. Вот на сегодняшний день существует приказ о том, что Российская Федерация не имеет права предпринимать каких бы то ни было попыток по поводу моей экстрадиции. […]
